Священномученик ИЛИЯ (Четверухин Илья Николаевич), протоиерей

1886, 27 января — родился в Москве в семье учителя и воспитателя Московской военно-фельдшерской школы Н. Н. Четверухина.

1904 — окончил 2-ю Московскую мужскую гимназию с золотой медалью. Поступил на историко-филологический факультет Императорского Московского университета.

1906, май — приехал в Зосимову пустынь на исповедь к иеромонаху Алексию (Соловьеву). С этого времени оставался преданным духовным чадом старца вплоть до его кончины.

1907 — оставил университет, сдал экстерном экзамены за курс духовной семинарии и поступил в МДА.

1908, 6 февраля — обвенчан с Евгенией Леонидовной Грандмезон.

В том же году переехал с женой в Сергиев Посад.

1911 — рукоположен во иерея.

1912 — окончил МДА со степенью кандидата богословия (тема кандидатской диссертации — «Жизнь и труды аввы Исаака Сирина»). Переехал с семьей в Москву.

1912–1919 — служил в церкви при Ермаковской богадельне в Сокольниках (до ее закрытия).

1919 – 1929, июнь — настоятель храма свт. Николая Чудотворца в Толмачах.

Одновременно был научным сотрудником Третьяковской галереи.

1923 — арестован по обвинению в «распространении контрреволюционных слухов». Пробыл 3 месяца в Бутырской тюрьме и был отпущен.

1924 — уволился из Третьяковской галереи по требованию властей.

После закрытия Николо-Толмачевской церкви перешел в храм свт. Григория Неокесарийского на Б. Полянке.

1929 – 1930, октябрь — служил в церкви свт. Григория Неокесарийского.

1930, 26 октября — арестован и заключен в Бутырскую тюрьму.

Обвинен в «антисоветской агитации и подготовке к восстанию». На допросе показал: «Как человек верующий, с коммунизмом я идти не могу. Идеи монархизма в настоящее время кажутся мне нелепыми. Вредительство я считаю подлостью. Если человек не согласен с политикой советской власти, он должен говорить прямо. На эту ложь нет Божьего благословения». Виновным в антисоветской агитации себя не признал.

1930, 23 ноября — осужден ОСО при Коллегии ОГПУ как «участник контрреволюционной монархической группировки». Приговорен к 3 годам концлагерей.

1930, 5 декабря — выбыл с бутырским этапом в Уральскую обл. для заключения в Вишлаг ОГПУ-НКВД.

1930–1932 — отбывал срок в Вишерском ИТЛ (пос. Красновишерский Уральской обл.). Работал на лесозаготовках.

1932, 18 декабря — погиб в лагере во время пожара.

Определением Священного Синода Русской Православной Церкви от 12 марта 2002 г. внесен в поименный список Собора новомучеников и исповедников Церкви Русской.

Став настоятелем Николо-Толмачевского храма, о. Илия нашел его в бедственном положении. Благотворители храма к этому времени или умерли, или уехали за границу. Диакон и псаломщик уволились. Не было ни дров, ни муки, ни свечей, ни деревянного масла для лампад, ни церковного вина. Первую зиму храм не отапливался и внутри искрился от инея. Богомольцев почти не было, но о. Илия служил каждый день — благоговейно, торжественно и строго, прилагая усилия, чтобы каждое слово, произнесенное в алтаре или на клиросе, доходило до молящихся. Постепенно в храм стало приходить все больше народу, появились помощники и помощницы. Напротив церкви, в здании бывшей церковно-приходской школы, разместился клуб. Под церковные праздники в нем устраивались антирелигиозные мероприятия, и тогда навстречу крестному ходу двигалось шествие с богохульными транспарантами, в адрес молящихся неслись насмешки и ругань, а в священника бросали камни… Одновременно со служением в храме о. Илия работал научным сотрудником в Третьяковской галерее, а Евгения Леонидовна — делопроизводителем во Всеобуче. В 1924 г. власти предложили о. Илии оставить храм или уйти с работы. С этого времени Четверухины стали «лишенцами». В доме у них отобрали часть комнат, а оставшиеся две обложили огромным налогом. В Толмачевском храме службы совершались ежедневно утром и вечером. Всенощная затягивалась до 21 часа, а после нее настоятель нередко проводил беседы с прихожанами: толковал Священное Писание, разъяснял богослужение или читал творения Святых Отцов. Когда Николо-Толмачевский храм был закрыт, о. Илия перешел в храм свт. Григория Неокесарийского на Полянке, а через год с небольшим его арестовали — в ночь на 26 октября 1930 г. «Я всегда учил своих духовных детей словом, а теперь буду учить их и своим примером», — сказал он матушке на прощание. В тюрьме о. Илии пришлось спать на заплеванном, грязном полу под нарами; его сразу обворовали… 5 декабря 1930 г. о. Илия был этапом отправлен в лагерь. Он выгребал опилки из-под машин, выносил обрезки досок. Работа была очень утомительной, продолжалась без малейшего перерыва, постоянно на ногах. Однажды о. Илия в изнеможении упал на опилки и уже не смог сам подняться. Его отправили в больницу, где он пробыл две недели, потом сразу в командировку в Буланово, за 54 км. Весь путь заключенным пришлось сделать за одни сутки. Под конец пути о. Илия падал в снег через каждые пять шагов, других тащили под руки конвоиры. В Буланово о. Илия сначала вместе со всеми валил лес, затем ему дали канцелярскую работу. После этой командировки он снова оказался на общих работах. Как-то ночью, после непосильной работы, он со слезами взмолился ко Господу, Пресвятой Богородице и святителю Николаю с мольбой о помощи. И произошло чудо: утром на перекличке о. Илию потребовали для написания отчета о работе в Буланово и тем самым избавили от непосильного труда. В дальнейшем о. Илия работал помощником делопроизводителя в больнице Вишерского химического завода, выполнял обязанности санитара и регистратора. Духовником его на Вишере был архимандрит Донского монастыря о. Архипп. Когда Евгения Леонидовна приехала навестить мужа, он сказал: «Здесь я прохожу вторую Духовную Академию, без которой меня не пустили бы в Царство Небесное. Каждый день я жду смерти и готовлюсь к ней». По словам о. Илии, жизнь в лагере содействовала упражнению в добродетелях, которые требуются от монаха: полном отречении от своей воли, нестяжании и целомудрии. Священномученик погиб во время пожара в лагерном клубе днем 18 декабря 1932 г., останков его найти не удалось. Накануне он беседовал с заключенным С. А. Никитиным (впоследствии епископом Стефаном) и говорил ему: «Я тут стяжал этот мир души, и если я хоть маленький кусочек этого мира привезу с собой в Москву, то и тогда я буду самым счастливым человеком. Я многого лишился в жизни, я уже не страшусь никаких потерь, я готов каждый день умереть, я люблю Господа, и за Него я готов хоть живой на костер».

1. Свете тихий. М., 1996. С. 491–492.

2. Слава Богу за все… Жизнеописание священномученика Илии Четверухина. Сергиев Посад, 2016.

3. Четверухин Сергей Ильич (сын).