ИОСИФ (Петровых Иван Семенович), митрополит

1872, 15 декабря — родился в г. Устюжне Новгородской губ. в семье кондитера.

Окончил Устюженское духовное училище.

1895 — окончил Новгородскую духовную семинарию по 1-му разряду и поступил в МДА.

1899 — окончил МДА со степенью кандидата богословия и первым по списку магистрантом. Оставлен при Академии профессорским стипендиатом.

1900, 9 сентября — и. д. доцента МДА по кафедре библейской истории.

1901, 26 августа — пострижен в мантию ректором МДА епископом Волоколамским Арсением (Стадницким) в Гефсиманском скиту при Свято-Троицкой Сергиевой Лавре.

1901, 30 сентября — рукоположен во иеродиакона.

1901, 14 октября — рукоположен во иеромонаха.

1903, 6 июня — утвержден в степени магистра богословия за сочинение «История Иудейского народа по археологии Иосифа Флавия (Опыт критического разбора и обработки)».

1903, 9 декабря — экстраординарный профессор и инспектор МДА.

1904, 18 января — возведен в сан архимандрита.

1906, январь — согласно прошению уволен в отпуск по состоянию здоровья.

1906, 2 февраля — епископом Холмским Евлогием (Георгиевским) представлен к назначению настоятелем Яблочинского Онуфриевского монастыря Холмской епархии.

1906, 30 июня — назначение утверждено Св. Синодом.

1907, ноябрь — перемещен на должность настоятеля Юрьева монастыря близ г. Новгорода.

1909, 27 февраля — постановлением Св. Синода определен быть епископом Угличским, викарием Ярославской епархии и настоятелем Спасо-Яковлевского Димитриевского монастыря в г. Ростове.

1909, 15 марта — хиротонисан во епископа Угличского, викария Ярославской епархии; хиротонию (в Троицком соборе Александро-Невской Лавры) совершили митрополит С.-Петербургский и Ладожский Антоний (Вадковский), митрополит Московский и Коломенский Владимир (Богоявленский).

Пребывал в Спасо-Яковлевском Димитриевском монастыре в г. Ростове. В этот период был близок к святителю Тихону (Беллавину), в то время архиепископу Ярославскому.

Член Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг.

1917, 1 (14) декабря –1918, 20 января (2 февраля) — в. у. Рижской епархией.

1919, 7 июля — арестован Ярославской ГубЧК «за попытку срыва вскрытия мощей в Ростовском уезде путем созыва верующих колокольным звоном».

1919, 18 июля — переведен во Внутреннюю тюрьму ВЧК в Москве.

1919, август — освобожден без вынесения приговора.

1920, 22 января — возведен в сан архиепископа.

1920, 15 февраля — архиепископ Ростовский, викарий Ярославской епархии.

Пребывал в Спасо-Яковлевском Димитриевском монастыре в г. Ростове.

Организовал и возглавил крестный ход в знак протеста после вскрытия святых мощей Ростовских чудотворцев, что послужило поводом для обвинения его в «антисоветской агитации».

1920, 7 июля — арестован в г. Ростове по ордеру Ярославской ЧК.

1920, 8 июля — заключен в ярославскую тюрьму «Коровники».

1920, 18 июля — доставлен в Москву и заключен в Лубянскую тюрьму ВЧК.

1920, 26 июля — постановлением Президиума ВЧК приговорен к 2 годам заключения.

Вскоре освобожден по кассации приговора (осужден на 1 год условно с предупреждением о запрете агитации).

1922, май — арестован в г. Ростове по обвинению в «сопротивлении изъятию церковных ценностей».

1922, 19 июля — осужден Ярославским ревтрибуналом, приговорен к 4 годам лишения свободы.

Освобожден досрочно по предписанию председателя ВЦИК М. И. Калинина от 5 января 1923 г. Пребывал в Угличском Алексеевском монастыре.

1923, 19 июля – 1924, 4 марта — архиепископ Ростовский, в. у. Ярославской епархией.

1924, 5 марта — определением Св. Синода и Патриарха Тихона назначен правящим архиереем Одесско-Херсонской епархии.

Прибыл в г. Одессу, однако не смог вступить в управление епархией из-за противодействия местных властей.

1924, 21 мая — включен в состав Св. Синода при Патриархе Тихоне как «архиепископ Одесский». В дальнейшем вновь титуловался «Ростовским».

1924, конец года – 1926 — в. у. Новгородской и Старорусской епархией.

1925, 12 апреля — участвовал в отпевании св. Патриарха Тихона в Москве и подписал акт о передаче высшей церковной власти митрополиту Крутицкому Петру (Полянскому).

Периодически служил в новгородском Софийском соборе, в ростовском соборе Рождества Богородицы.

1925, 6 декабря — завещательным распоряжением Патриаршего Местоблюстителя митрополита Крутицкого Петра (Полянского) в случае невозможности ему дальнейшего возглавления Церкви назначен третьим кандидатом на должность Заместителя Патриаршего Местоблюстителя.

1926, 26 августа — назначен митрополитом Ленинградским. Именовал себя «Петроградским».

1926, 11 сентября — прибыл в Ленинград и совершил всенощное бдение в переполненном верующими Троицком соборе Александро-Невской Лавры в сослужении 8 архиереев и 150 священнослужителей.

1926, 12 сентября — совершил Божественную литургию в том же соборе.

1926, 13 сентября — выехал в г. Новгород.

Вскоре по распоряжению ОГПУ выехал в Москву. После беседы с Е. А. Тучковым выслан в г. Ростов без права выезда оттуда.

1926, 6 декабря — номинально вступил в обязанности Заместителя Патриаршего Местоблюстителя после ареста митрополита Сергия (Страгородского).

Составил завещательное распоряжение о преемстве высшей церковной власти, по которому обязанности Заместителя Патриаршего Местоблюстителя перешли к архиепископу Угличскому Серафиму (Самойловичу).

1926, 16 декабря — вызван в Москву распоряжением ОГПУ.

1926, 29 декабря — доставлен к месту ссылки в бывший Моденский Николаевский монастырь близ г. Устюжны.

1927, середина августа — викарий Ленинградской епархии епископ Гдовский Димитрий (Любимов) и группа ленинградских клириков направили митрополиту Иосифу письмо с выражением несогласия с церковной позицией митрополита Сергия (Страгородского).

1927, сентябрь — с разрешения властей вернулся в г. Ростов.

Пребывал в Спасо-Яковлевском Димитриевском монастыре. Обратился к Е. А. Тучкову за разрешением выехать в Ленинград, ответа не последовало.

1927, 17 сентября — назначен митрополитом Одесским.

О назначении узнал в Москве, куда явился по вызову. Назначения не принял, ссылаясь на определение Поместного Собора 1917–1918 гг. «О епархиальном управлении», и потребовал, чтобы его дело было передано на суд епископов.

1927, 28 сентября — направил митрополиту Сергию (Страгородскому) письмо, в котором назвал решение о своем переводе «незаконным и ни в какой степени не приемлемым» и обвинил митрополита Сергия в «плачевно-рабском послушании, совершенно чуждом церковному началу».

1927, 12 октября — митрополит Сергий (Страгородский) и Временный при нем Патриарший Св. Синод утвердили назначение митрополита Иосифа на Одесскую кафедру.

Викариям Ленинградской епархии предписывалось прекратить возношение за богослужением имени митрополита Иосифа и подчиниться в. у. Ленинградской епархией епископу Николаю (Ярушевичу).

1927, 30 октября — отправил послание Синоду с повторным отказом от назначения, заявив, что «не желает оказывать послушание церковной власти», находящейся в «рабском состоянии».

1927, 26 декабря — после безуспешных переговоров с митрополитом Сергием (Страгородским) епископ Гдовский Димитрий (Любимов) и епископ Копорский Сергий (Дружинин) подписали акт отхода от митрополита Сергия (Страгородского) и прекращения с ним канонически-молитвенного общения, одобренный митрополитом Иосифом.

1928, 7 января — после запрещения Св. Синодом епископов Димитрия и Сергия в священнослужении вновь одобрил отход своих викариев от митрополита Сергия.

1928, 2 февраля — принял посланных к нему митрополитом Сергием (Страгородским) архиепископа Вологодского Сильвестра (Братановского) и архиепископа Самарского Анатолия (Грисюка). В беседе с ними не признал своей виновности в церковных нестроениях.

1928, 6 февраля — вместе с митрополитом Ярославским Агафангелом (Преображенским), архиепископом Угличским Серафимом (Самойловичем), архиепископом Варлаамом (Ряшенцевым) и епископом Ростовским Евгением (Кобрановым) подписал акт отхода от митрополита Сергия.

1928, 8 февраля — в послании ленинградской пастве поручил временное управление епархией епископу Димитрию (Любимову) и призвал возносить за богослужением и свое имя как правящего архиерея вслед за именем Патриаршего Местоблюстителя митрополита Петра.

1928, 29 февраля — выслан в бывший Моденский Николаевский монастырь Новгородской епархии без права выезда.

1928, 11 апреля — Заместителем Патриаршего Местоблюстителя митрополитом Сергием (Страгородским) и Временным при нем Патриаршим Св. Синодом уволен на покой с преданием каноническому суду епископов и запрещением в священнослужении.

Обвинен в том, что его отказ от назначения на Одесскую кафедру способствовал смуте и расколу в Ленинградской епархии. Другим пунктом обвинения стали открытые заявления митрополита Иосифа об отходе от митрополита Сергия и призывы к объединению всех архиереев, отделяющихся от Заместителя Местоблюстителя.

1928, апрель — обратился к Е. А. Тучкову с письменной просьбой снять с него обвинения и допустить в Ленинград (безрезультатно).

1930, 12 сентября — арестован в Моденском Николаевском монастыре.

Находился в тюрьме в Ленинграде, где подвергался усиленным допросам.

1930, декабрь — переведен во Внутреннюю тюрьму ОГПУ в Москве.

Обвинялся как «руководитель церковно-административного центра всесоюзной контрреволюционной монархической организации „Истинно Православная Церковь“». На следствии не скрывал своего негативного отношения к церковной политике митрополита Сергия, но категорически отрицал обвинения в контрреволюционности и антисоветской деятельности.

1931, 3 сентября — приговорен Коллегией ОГПУ к 5 годам концлагерей, заключение заменено ссылкой в Казахстан на тот же срок.

Направлен в с. Ленинское Каратасского р-на Чимкентской обл.

1932, 9 июля — арестован и отправлен для отбытия ссылки в г. Чимкент.

1933, декабрь — арестован в г. Чимкенте, направлен в г. Нижний Талас.

Содержался в тюрьме г. Аулие-Ата (впоследствии Мирзоян, ныне Тараз), оставлен там в ссылке. Некоторое время работал бухгалтером на медном комбинате. Служил в домашней церкви.

1935, 9 апреля — по окончании срока ссылки оставлен на прежнем месте жительства.

1937, 24 июня (23 сентября?) — арестован в г. Мирзояне и заключен в тюрьму г. Чимкента.

Вместе с митрополитом Кириллом (Смирновым) и епископом Евгением (Кобрановым) обвинялся в руководстве «контрреволюционной повстанческой организацией церковников».

1937, 19 ноября — осужден тройкой при УНКВД по Южно-Казахстанской обл. (по ст. 58-10, 58-11). Приговорен к расстрелу.

1937, 20 ноября — расстрелян и захоронен в Лисьей балке.

Канонизирован Русской Православной Церковью Заграницей в 1981 г.

Митрополит Иосиф с юности был почитателем св. прав. Иоанна Кронштадтского. Подобно о. Иоанну, он вел духовный дневник, который был опубликован до революции в нескольких томах под названием «В объятиях Отчих». Авторство архимандрита Иосифа обозначалось сокращенно: «A. I.». Митрополит Иосиф любил музыку; сестра его, Мария Петровых, была талантливой поэтессой, при жизни в Советском Союзе остававшейся в полной безвестности.

Оказавшись в течение трех недель в декабре 1926 г. после ареста митрополита Сергия (Страгородского) у высшей церковной власти, в силу поручения митрополита Крутицкого Петра (Полянского), митрополит Иосиф 8 декабря 1926 г. составил свое завещательное распоряжение. Оно начиналось знаменательными словами: «Имея в виду неизбежное лишение возможности и мне исполнять ответственное поручение Патриаршего Местоблюстителя от 23 ноября (6 декабря) 1925 года, как последний из указанных им Заместителей его должности, на случай устранения моего и обоих моих предшественников, преемственно призываю к канонически неоспоримому продолжению наших полномочий Преосвященнейших: Корнилия [Соболева], архиепископа Свердловского и Ирбитского, Фаддея [Успенского], архиепископа Астраханского, и Серафима [Самойловича]…» Далее митрополит Иосиф оставил подробную инструкцию о бескомпромиссном управлении Церковью в целом или отдельными епархиями на случай, когда все мыслимые кандидаты на Местоблюстительство или Заместительство будут устранены. Из этих слов явствует, что митрополит Иосиф, начиная с 1919 г. уже неоднократно арестовывавшийся и отбывавший тюремные заключения, был совершенно убежден в том, что ему самому, да и другим архиереям, предлежит только лишь исповеднический подвиг. Он был из числа тех бесхитростно и бескомпромиссно мысливших исповедников, кто считал, что договориться с советской властью о сколько-нибудь нормальной жизни Церкви невозможно ввиду ее ненависти к вере в Бога вообще. Нужно только смело и открыто стоять за чистоту веры и идти на страдания и смерть за Христа по примеру древних мучеников. Именно потому митрополиту Иосифу была особенно дорога петроградская паства, что, начиная с мученического подвига св. митрополита Вениамина (Казанского) и его однодельцев, она проявляла удивительную стойкость и мужество в борьбе за Православие с обновленцами, которые считали Петроград своей колыбелью и прилагали все усилия, чтобы сделать его целиком обновленческим. Позиция петроградского православного духовенства и паствы была наиболее созвучна настроению и взглядам митрополита Иосифа. «Духовенство за всенощной и литургией присутствовало почти все; народу богомольцев было до чрезвычайности много, запружена была вся площадь перед собором, — вспоминал протоиерей Михаил Чельцов о двух днях служения митрополита Иосифа в Ленинграде. — Кажется, весь православный Питер перебывал в эти службы всенощной и литургии в лавре. Восторгам и умилению не было пределов, радость слышалась отовсюду и виделась на лицах, разговоры лились самые оживленные и молитвенно Богу благодарные. Да и сам митрополит Иосиф внушал к себе, с первого же взгляда на него, симпатию и доверие. Высокий ростом, несколько сутуловатый, с седеющей длинной бородой, нависшими бровями, умными приятными глазами, совершенно аскетического облика монах привлекал к себе и нравился; в богослужении у него не было ничего вычурного: просто и молитвенно. Симпатия к нему развивалась от отзывов о нем людей, видавших и говоривших с ним. Отзывались о нем как об истинном монахе, добром человеке, горячем молитвеннике, отзывчивом к нуждам и горестям людским; хотелось быть около него, слушать его...» После службы в Александро-Невской Лавре митрополит поехал в Новгород за вещами, откуда должен был выехать в Москву. «В Москве в ГПУ мне во въезде в Ленинград было отказано и предложено было выехать в Ростов Ярославской губернии», — показал он впоследствии на допросе. Тем не менее установившееся духовное единение митрополита Иосифа и его новой паствы послужило основой мощного церковного движения, которое впоследствии получило название «иосифлянского». Совершенно неосновательны обвинения в адрес митрополита Иосифа в раздражительности, корысти и честолюбии, из-за которых он будто бы отказывался от перемещения на Одесскую кафедру. Трудно представить себе большее непонимание его горячего, пылкого сердца. Образно говоря, он шел свидетельствовать Истину и умирать за Христа, что казалось ему единственно возможным и правильным в той ситуации, а его отсылали в тыл, чтобы он не мешал достижению компромисса, воспринимавшегося им как предательство. Побудительными причинами для отказа от Одесской кафедры и разрыва с митрополитом Сергием (Страгородским) были проводимая митрополитом Сергием реформа отношений Церкви с государством и чуждое всякой корысти, дипломатии и политического расчета стремление митрополита Иосифа стоять за Истину до смерти.

Имея целый ряд единомышленных епископов (в число которых входили авторитетнейшие митрополиты, назначенные св. Патриархом Тихоном кандидатами в Местоблюстители) и значительное количество единомышленных представителей духовенства и мирян, убежденный в том, что митрополит Сергий не имеет никаких канонических оснований для своей крупномасштабной деятельности, митрополит Иосиф естественно в силу логики противостояния оказался во главе тех, кому соответствующее осознание своего долга не оставило возможности уклониться от мер противодействия. Однако имеющиеся материалы, в том числе следственное дело, свидетельствуют о том, что сам митрополит Иосиф был достаточно далек от практической организации движения сопротивления, которое стало носить его имя. Главными его организаторами были епископ Гдовский Димитрий (Любимов) и Михаил Александрович Новоселов, принявшие впоследствии мученическую смерть. Арест и ссылка, последовавшие вскоре после запрещения в служении со стороны митрополита Сергия, совершенно уводят митрополита Иосифа от развития церковных событий, оставляя ему еще долгий исповеднический подвиг и мученическую кончину.

Оценивая совершившееся, необходимо отметить, что ни митрополит Иосиф, ни его последователи, как, впрочем, и почти все крупнейшие церковные деятели того момента, не могли предвидеть последствий своих усилий и действий. Нечего и говорить о том, что церковного раскола они не хотели. В то время было сказано много горячих, необдуманных слов; в пылу борьбы перед лицом арестов, тюрем и расстрелов трудно было сохранить самообладание, объективно оценить происходящее, не сделать многих ошибок... Но, «рассматривая по прошествии уже многих десятилетий минувшие события русской церковной истории, необходимо различать расколы, начатые и развивавшиеся по конъюнктурным, властолюбивым, политическим, националистическим и другим подобным соображениям, такие как живоцерковный, обновленческий, григорианский, – от разделений, возникавших по мотивам исповеднического стояния за духовную неповрежденность Истины и жизни церковной. В отличие от действительных раскольников такие оппозиционеры очень скоро были поставлены перед необходимостью пролить кровь, отдать свою свободу и жизнь за исповедуемые взгляды. Сам их мученический подвиг с большой силой свидетельствует о том, что разногласия и разделения их были поиском Истины, имели временный, тактический характер и не повреждали их принадлежности к Полноте Русской Церкви. „Канонические“ же прещения митрополита Сергия (Страгородского) и его Синода никем всерьез не воспринимались ни в то, ни в последующее время в силу неканоничности положения самого митрополита Сергия, церковная власть которого, в связи с экстремальными обстоятельствами времени, опиралась не на канонические определения, а на фактическое принятие его достаточно большой частью Русской Православной Церкви. Исторический опыт однозначно свидетельствует, что со временем Церковь умеет воздать должное мученичеству и исповедничеству своих подвижников веры, покрыть любовию многие неизбежные споры и разделения, а иногда и ошибки» (Акты. С. 808–810).

Митрополит Иосиф поддерживал связь со многими ссыльными архиереями, в частности с архиепископами Прокопием (Титовым) и Серафимом (Самойловичем), ныне прославленными в лике святых. С января 1937 г. он переписывался и с митрополитом Кириллом (Смирновым), сосланным в Казахстан в поселок Яны-Курган. Лично они не были знакомы, но в письме к святителю Кириллу митрополит Иосиф свидетельствовал свое глубочайшее почтение и говорил, что преклоняется перед его мужественным стоянием в его борьбе за церковные интересы. «Это было с моей стороны, — писал владыка Иосиф, — пробным камнем для выяснения отношения митрополита Кирилла ко мне и установившейся за мной репутации главаря особого церковного движения. От митрополита Кирилла Арсений (Корди. — Прим. ред.) привез ответ, полностью удовлетворивший меня». Святитель Кирилл, в свою очередь, отмечал в одном из писем, что находится в братском общении с митрополитом Иосифом, «благодарно оценивая то, что с его именно благословения был высказан от Петроградской епархии первый протест против затеи митрополита Сергия и дано было всем предостережение в грядущей опасности». 24 июня 1937 г. митрополиты Иосиф и Кирилл были арестованы по делу мифической «контрреволюционной организации среди церковников, центр которой находится в Чимкенте». Двух старцев-митрополитов, узников чимкентской тюрьмы, расстреляли в навечерье Михайлова дня.

1. ГА РФ. Ф. 6343. Оп. 1. Д. 263. Л. 81.

2. РГИА. Ф. 831. Оп. 1. Д. 218. Л. 320.

3. РГИА. Ф. 831. Оп. 1. Д. 247. Л. 57об.–58.

4. РГИА. Ф. 831. Оп. 1. Д. 272. Л. 86.

5. ЦА ФСБ РФ. Д. П-7377 (Дело по обвинению митрополита Кирилла (Смирнова).

6. Справка Управления по Южно-Казахстанской обл. КНБ Республики Казахстан от 09.04.1997.

7. Акты. С. 319, 422, 489–490, 516, 570–574, 577, 606–607, 809–810, 865, 977.

8. Антонов В. Священномученик митрополит Иосиф в Петрограде // Возвращение. СПб., 1993. № 4. С. 46–52.

9. Голубцов С., протодиакон. Московская Духовная Академия в начале ХХ века. С. 47–49.

10. Дамаскин (Орловский), игумен. Мученики, исповедники и подвижники благочестия... Кн. 2. С. 351–488, 519; Кн. 3. С. 552; Кн. 4. С. 441; Кн. 7. С. 413.

11. Деяния Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Т. 1. С. 72.

12. Мазырин А. В. Священномученик митрополит Кирилл (Смирнов) как глава «правой» церковной оппозиции. Круг его ближайших последователей // Богословский сборник. Вып. 11. М.: ПСТБИ, 2003.

13. Мануил (Лемешевский), митрополит. Русские православные иерархи. Т. 4. С. 20–30.

14. Польский М., протопресвитер. Новые мученики Российские. Т. 1. С. 146; Т. 2. С. 1–11.

15. Православная энциклопедия. Т. 25. С. 649–653.

16. Священномученик Иосиф, митрополит Петроградский: Жизнеописание и труды. СПб., 2006.

17. Состав Святейшего Правительствующего Синода и Российской церковной иерархии на 1917 г. С. 48–49.

18. Хрусталев М. Ю., Гусев О. А. Митрополит Петроградский Иосиф (Петровых) в сонме новомучеников и исповедников Российских // Устюжна. Вып. 2. С. 147–152.

19. Шкаровский М. В. Иосифлянство. С. 287–288.

20. «Я иду только за Христом...»: Митрополит Иосиф (Петровых), 1929–1930 // Богословский сборник. 2002. Вып. 9. С. 376–424.

21. Сахаров Михаил Сергеевич (внучатый племянник).