КАРТАШЕВ Антон Владимирович

1875, 11 июля — родился в Кыштымском заводе Екатеринбургского уезда Пермской губ. в семье земского служащего из крестьян (по иным сведениям, в семье шахтера).

Вскоре семья переехала в г. Екатеринбург.

1883 — посвящен в стихарь епископом Екатеринбургским Нафанаилом (Леандровым).

1888 — окончил Екатеринбургское духовное училище.

1894 — окончил Пермскую духовную семинарию, поступил в СПбДА.

1899 — окончил СПбДА со степенью кандидата богословия. Оставлен при Академии профессорским стипендиатом на кафедре истории Русской Церкви.

1899–1900 — с разрешения Совета Академии слушал лекции на историко-филологическом факультете Императорского С.-Петербургского университета.

1900, 16 августа — и. о. доцента кафедры истории Русской Церкви СПбДА.

1905, 22 сентября — уволен из СПбДА по собственному желанию.

1905, 14 октября — зачислен в штат Императорской Публичной библиотеки.

1906–1918 — профессор, зав. кафедрой истории религии и Церкви на Высших женских курсах в С.-Петербурге.

Участвовал в работе Религиозно-философского общества в С.-Петербурге.

С 1909 — председатель этого общества.

1917, 20 марта — товарищ обер-прокурора Святейшего Синода.

1917, 25 июля — обер-прокурор Святейшего Синода в новом составе Временного правительства во главе с А.Ф. Керенским.

1917, 5 августа — министр исповеданий Временного правительства.

В этом качестве участвовал в подготовке Поместного Собора Православной Российской Церкви.

1917, в ночь на 26 ноября — арестован и заключен в Петропавловскую крепость.

Находясь под арестом, был избран Поместным Собором членом Высшего Церковного Совета.

1918, 6 января — направлен из тюрьмы в частную клинику И. Герзони.

Вскоре переведен в тюрьму «Кресты».

1918, 26 января — выпущен из тюрьмы «в поднадзорное состояние».

Соучредитель Братства Святой Софии в Петрограде.

Один из руководителей организации «Национальный центр».

1918, июль – сентябрь — участвовал в 3-й сессии Поместного Собора, в работе Высшего Церковного Совета.

Участвовал в разработке программ и законопроектов для правительства генерала А.И. Деникина на Юге России и на случай появления национального правительства в Москве.

1919, 14 января — эмигрировал в Финляндию.

Примкнул к Белому движению, был близок к окружению генерала Н.Н. Юденича.

1919, 11 август — включен в состав Северо-Западного правительства генерала Н.Н. Юденича в качестве министра вероисповеданий; назначение не принял.

1920 — после расформирования армии генерала Н.Н. Юденича переехал во Францию и включился в политическую жизнь русской диаспоры.

1921, 5–12 июня — участвовал в I съезде Русского национального объединения.

Избран членом образованного на съезде Русского национального комитета. Впоследствии был председателем этого комитета.

1922–1939 — профессор по истории России на русском филологическом отделении Сорбонны.

С 1923 — член воссозданного при его участии Братства Святой Софии, объединившего русских религиозных философов.

Один из основателей Свято-Сергиевского православного богословского института в Париже.

1925–1960 — профессор этого института по кафедре истории Церкви (общей и русской). Преподавал также Ветхий Завет и древнееврейский язык.

Ведущий церковный историк Русского Зарубежья.

Постоянный член Епархиального совета при управляющем русскими приходами в Западной Европе митрополите Евлогии (Георгиевском).

Один из организаторов Русского студенческого христианского движения (РСХД).

1937 — входил в состав русских делегаций на экуменических конференциях в Оксфорде и Эдинбурге.

Курировал Национальную организацию витязей.

1937–1938 — проживал в Греции, где изучал современную историю Восточной Церкви.

1938 — в связи с празднованием 950-летия Крещения Руси выступил с публичными лекциями в Чехословакии, затем посетил США, где также читал лекции для соотечественников и представителей американских христианских организаций.

Вернувшись в Париж, продолжил преподавать в Свято-Сергиевском институте.

1943, январь — вызван в гестапо и допрошен по поводу его связей с заграницей и участия в экуменической деятельности. Арестован не был.

1944 — удостоен звания доктора церковной истории по совокупности трудов.

Воссоединение (по инициативе митрополита Евлогия) Западноевропейского экзархата русских приходов Константинопольского Патриархата с Московским Патриархатом воспринял негативно.

1946, октябрь — участник епархиального съезда в Париже, принявшего решение остаться в юрисдикции Константинопольского Патриархата.

1960, 10 сентября — дата кончины.

Похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем.

В возрасте восьми лет был посвящен в стихарь и до конца своей жизни оставался исключительным знатоком православного богослужения, всегда пел на клиросе. После блестящего окончания духовной семинарии был отправлен на казенный счет в СПбДА. Став магистром, по особому ходатайству Академии А.В. Карташев был вычеркнут из состава податного сословия и перестал платить крестьянские подати. После окончания Академии А.В. Карташев активно вошел в общественную жизнь, начал печататься под псевдонимами в различных изданиях. Когда об этом стало известно в Академии, ему предложили выбрать преподавание или журналистику. Он выбрал последнее и стал активно печататься уже под своим именем. В статьях отстаивал необходимость проведения церковных реформ, отделения Церкви от государства и возрождения Патриаршества. В марте 1917 г. Временное правительство назначило обер-прокурором Святейшего Синода В.Н. Львова, который предложил пост своего помощника А.В. Карташеву. После того как Львов покинул свой пост, Карташев был назначен на его место, затем стал первым министром исповеданий, пробыв на этом посту десять дней. Всю свою энергию Антон Владимирович сосредоточил на скорейшем созыве Поместного Собора Православной Российской Церкви. В ноябре 1917 г. А.В. Карташев вместе с другими членами Временного правительства был арестован в Зимнем дворце. Поместный Собор направил новому правительству заявление: «В Петропавловской крепости вместе с другими членами Временного правительства доныне находится в заключении министр исповеданий А.В. Карташев. Государственная деятельность его за семь месяцев пребывания его в составе правительства протекала на глазах всего русского общества и запечатлена была неизменною верностью тем началам, которые положены в основу нового государственного строя России. Будучи выходцем из простой крестьянской семьи, А.В. Карташев никогда не стремился к широкой общественной или государственной деятельности. Привлечение его к участию в составе Временного правительства было для него неожиданным и до некоторой степени случайным. Только уступая настойчивым просьбам общественных деятелей, стоявших у власти в первые дни революции, он согласился вступить в состав правительства сначала на правах товарища обер-прокурора, затем обер-прокурора и, наконец, министра исповеданий. Для Православной Церкви деятельность А. В. Карташева была в высшей степени благотворною и отмечена неизменно сочувственным его отношением ко всем ее нуждам. При его, между прочим, деятельном участии мог состояться тот Церковный Собор, о котором давно мечтали лучшие сыны Церкви Христовой и которого не могла дать Церкви власть старого порядка. Выражая твердую уверенность, что в деятельности А.В. Карташева не было ничего, что могло бы явиться предметом общественного суда и запятнать его доброе имя, и имея ввиду, что многие товарищи его по комитету, одинаково ответственные за деятельность правительства в его целом, давно уже получили свободу, Всероссийский Церковный Собор настаивает на незамедлительном освобождении А.В. Карташева из Петропавловской крепости».

После освобождения А.В. Карташев принял деятельное участие в работе Собора и Высшего Церковного Совета, встречался со св. Патриархом Тихоном, обсуждая с ним проблемы взаимоотношений Церкви и государства в прошлом и настоящем. Осенью 1918 г. против Высшего Церковного Совета было возбуждено новое судебное дело. А.В. Карташев скрывался от преследования на квартире у философа Л.П. Карсавина, жил у друзей в Москве и вскоре нелегально эмигрировал. Всю свою дальнейшую жизнь он трудился на благо Церкви и религиозного образования, сочетая научную работу с преподавательской деятельностью в Сергиевском Богословском институте. Тема Церкви была в центре всех работ Карташева. Наиболее известны его работы «Воссоздание Святой Руси» (1956) и «Очерки по истории Русской Церкви» (1959). Уже после смерти Антона Владимировича его учениками была опубликована книга «Вселенские Соборы». Главное призвание богословской школы в русской церковной эмиграции А.В. Карташев видел в сохранении и приумножении тех богатств, которые были накоплены в церковной науке России до катастрофы 1917 г. и без которых, по мнению ученого, было невозможно подлинное возрождение Православной Церкви в России.

«Страшная вещь — богословское невежество и культурное одичание для христианской церкви! — писал А.В. Карташев. — Кто видал своими глазами церковную жизнь коптов, абиссинцев, несториан, яковитов, тот поймет, о чем я говорю. Просвещение, наука, культура требуются Божественным Откровением. Ветхий и Новый Завет не могли явиться ни в Центральной Африке, ни в Австралии, ни вообще где-либо у безграмотных дикарей. Пророки, апостолы и учители церкви изложили Божественное Откровение в формах мышления и языка наиболее высоких в то время культур земного шара. В культурных условиях христианская мудрость сияет настолько же ярче и прекраснее, насколько чудеснее преображается драгоценный камень после его огранения.

<…> Что сказать о духовных силах нашей Церкви в ее настоящем угнетенном положении? Они проявились, даже для нас неожиданно, в великом подвиге мученичества и подвижничества... сотнями тысяч исчисляются новые мученики и страдальцы за веру Христову, уже вознесшиеся на небо и еще здесь непрерывно заключаемые в тюрьмы, ссылаемые на каторгу и скрывающиеся в катакомбах, физических и духовных. По известному закону Церкви, „кровь их, конечно, будет семенем новых христиан“.., кровь мучеников и героическая интенсификация церковного ядра, вера „претерпевшего до конца“ меньшинства, „святой остаток“ пророка Исайи. Из него выйдет „отрасль“ и забьет ключ благочестия, когда раскованы будут у народа уста и сердца... Одно только страшит нас. Эта борьба не на живот, а на смерть с антихристианской, чуждой нам властью III Интернационала, как и весь вообще варварский процесс революции, страшно понизили уровень русской культуры и нравственности народных масс. Церковь теряет ту драгоценную для нее силу просвещения, которая подняла ее на небывалую высоту в Синодальный период. Наши усилия здесь, в эмиграции, направлены к тому, чтобы сберечь для одичавшей России максимум богословской культуры, какой в наших силах…»

1. Карташев А.В. Русская Церковь периода империи. Россия. Статьи и выступления. М., 1996.

2. ГА РФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 563. Л. 305.

3. Деяния Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Т. 1. С. 73.

4. Православная энциклопедия. Т. 31. С. 373–376.

5. Синодик. СПб., 2017. С. 215.

6. Церковь. История. Россия. М., 1996. С. 6–12 (предисловие Н. Зернова).