КРАСНОЦВЕТОВ Михаил Григорьевич, священник

1885 — родился в г. Калуге в семье священника.

1909 — окончил Калужскую духовную семинарию.

Некоторое время работал учителем, затем поступил в Московский университет.

Окончил юридический факультет Московского университета.

Проживал в Москве, служил адвокатом в судебной камере на Таганке.

1919 — переехал с семьей в с. Кротово Ишимского уезда Тобольской губ., получив там должность народного судьи. Был арестован как советский служащий во время крестьянского восстания, затем отпущен.

1919, ноябрь — арестован по дороге в г. Тобольск, куда поехал для принятия иерейского сана. Вскоре был отпущен.

1920, март — рукоположен во диакона, затем, неделю спустя, во иерея в г. Тобольске.

До 1923 — служил в церкви с. Малоскаредное Ишимского уезда (ныне Аромашевский р-н Тюменской обл.).

1923–1930 — служил в церкви с. Аромашево. После ее закрытия совершал требы на дому.

1931, 20 марта — арестован.

1931, 20 апреля — осужден тройкой при ПП ОГПУ по Уралу (по ст. 58-10). Приговорен к 5 годам концлагерей.

Отбывал в Вишерском ИТЛ в Пермской обл.

1936 — освобожден.

Проживал с семьей в г. Тюмени, служил во Всехсвятской церкви.

1937, 13 июля — арестован.

1937, 10 октября — осужден тройкой при УНКВД по Омской обл. (по ст. 58-10, 58-11). Приговорен к расстрелу.

1937, 12 октября — расстрелян в г. Тюмени.

В годы разрухи, чтобы спасти детей от голода, Михаил Григорьевич и Мария Николаевна Красноцветовы поехали в Сибирь. Жить в селе было трудно, жалованья Михаилу Григорьевичу не платили. Вскоре должность народного судьи в селе была упразднена. Из воспоминаний М.Н. Красноцветовой: «По соседству с нами жила семья священника. Мы разговорились, и он посоветовал мужу ехать в Тобольск к архиерею, чтобы принять сан. Думали мы долго, а потом решили узнать Его, Господа, святую волю. Написали записочки и положили в алтаре на престоле. Помолились, и вышло „быть священником“. Главной причиной нашего решения был глубокий внутренний переворот. Ясно стало нам, как неосновательны наши надежды на свои силы, на положение в обществе, на земное благополучие, на „свободу, равенство, братство“ (в юности М.Г. Красноцветов сочувствовал революционерам. — Прим. ред.). Все развеялось, как прах... В начале ноября муж собрался и поехал в Тобольск... Мы рассчитывали, что он проездит недели три-четыре, но прошло два месяца, а его нет и нет. Молимся, просим Господа, всей семьей стоим на коленях перед иконами со слезами...»

По дороге в Тобольск в одной деревне Михаила Григорьевича остановили сельские власти, приняли за какого-то беглеца и арестовали. В портфеле при обыске нашли письмо от священника к архиерею, документы об образовании и справки с места работы. Последовали дикие, безобразные ругательства и угрозы немедленно расстрелять… Из воспоминаний о. Михаила (в передаче М.Н. Красноцветовой): «Чувствую, что замерзаю, стал стучать в дверь, — перевели в теплое помещение. Оставшись один, я стал молиться, говоря: „Господи, если угодно Тебе, чтобы я служил Тебе, то спаси меня, а если казнишь меня, да будет воля Твоя“. Измученный, засыпаю. И вижу сон. Расстилается передо мной светлое озеро, а на другой стороне озера стоит Спаситель. От Него струится великий свет... Протягиваю к Нему руки со словами: „Господи, я к Тебе иду!“ И слышу в ответ: „Иди“. Просыпаюсь, чувствую, что позвал Господь. Стал спокоен, предался воле Божией! Рано утром слышу, стучат сапогами, идут, вносят горячий самовар, миску сметаны и извиняются за вчерашнюю неучтивость: „Простите, товарищ, мы разобрались теперь, ведь Вы человек образованный и можете нам помочь. Мы здесь по реквизиции хлеба, помогите нам правильно наладить это дело, мы будем Вам очень благодарны“. Я согласился и целых две недели налаживал у них дела. Завел книги, разъяснил, как правильно высчитывать урожай и проценты…»

В Тобольске архиерей тепло принял Михаила Григорьевича и вскоре рукоположил его во пресвитера. Архиерей подарил о. Михаилу много книг и уговаривал остаться в Тобольске. Но о. Михаил не захотел. В глухом сибирском селе, куда его направили, в церкви было все запущено. Делами заправлял псаломщик, который сразу невзлюбил батюшку и восстанавливал против него прихожан. Вскоре семью о. Михаила выгнали из священнического домика, и жить пришлось ему в церковной сторожке, а матушке с детьми — в тесной избе. Через три года о. Михаил был переведен служить в большое село Аромашево, и здесь ему удалось построить собственный дом. В 1930 г. храм в Аромашеве закрыли. Отец Михаил продолжал совершать требы: крестить, отпевать, при необходимости исповедовать. В 1931 г. его арестовали и отправили в лагерь на лесоповал, где ему пришлось корчевать пни. Открывшееся кровотечение спасло священника от непосильной работы, и его перевели счетоводом. В 1932 г. арестовали матушку, Марию Николаевну, и несколько месяцев держали в тюрьме. После освобождения о. Михаил приехал в Тюмень, где к этому времени жили матушка и дети. На праздник св. апостолов Петра и Павла сын Григорий решил сфотографировать всю семью. Уговорили и о. Михаила, который никогда не любил сниматься. Ночью того же дня к ним пришли с обыском и батюшку арестовали. Больше родные его не видели.

Теперь известно, что массовые захоронения расстрелянных в Тюмени проводились в восточной части Текутьевского кладбища (впоследствии эта территория попала в зону промышленной застройки), а также в западной части старого Затюменского кладбища (ныне район асфальтового завода).

Матушка Мария Николаевна скончалась 25 июля 1971 г., незадолго до кончины была пострижена в мантию с именем Мария.

1. За все благодарите: История семьи репрессированного священника. М., 2017.

2. «Каждый священник должен в душе своей складывать храмы, в которых он молился…» // www.grad-petrov.ru

3. Тепышева Т. Священник Михаил Красноцветов: Подвиг веры // http://www.ihtus.ru/

4. Синодик. СПб., 2017. С. 238.